Шесть лет я верила, что эти дети — мое счастье. Но сегодня выяснилось, что они на самом деле принадлежат другой женщине. Я, Гвен Мендоса, сижу одна в этом огромном особняке, уязвленная до глубины души.

Сегодня утром я хотела оформить для них доверительный фонд. Администрация сначала согласилась, но потом вдруг сказала: "Родителями указаны Себастьян Мендоса и Фрэнсис Диксон". Я даже не успела ничего понять. Как это возможно?

Фрэнсис Диксон — первая любовь Себастьяна. Их семьи ненавидят друг друга больше десятилетия. Но дети-то мои? Я же носила их в себе, вынашивала, рисковала здоровьем...

Когда я вбежала в офис мужа, услышала... "Конечно, я не могу жениться на Фрэнсис, но дети — единственный способ снять боль". А потом он сказал: "Даже если они и есть мои, их мать — не я".

Я попала в ловушку. Сначала меня заставили вынашивать детей Фрэнсис. Потом притворялась счастливой женой. А теперь эти мои дети называют Фрэнсис мамой. "Мама подарила мне лучший подарок". "Мне нравится Фрэнсис больше всех!".

Вчера Себастьян и его дети смотрели видео, где Фрэнсис в упоении обнимается с ним. "Папа, Фрэнсис лучше всех!". "Моя мама глупая, но зато она нас любит".

Сегодня они сбросили меня в пруд, чтобы я искала его браслет. Водоем холодный, а раны на голове еще не зарубцевались. Но самое страшное — это их равнодушие. "Мама глупая, но она верит нам".

Сейчас я сижу в больнице, а Себастьян с детьми возвращается к Фрэнсис. "Она травмирована, нужно ее успокоить". Как будто он не нанес ей худшего ранения — разрушив ее жизнь.

Скоро наступит день, когда я уеду отсюда. Но сейчас мне нужно сохранять силы. Потому что эти дети — моя боль, их слова — моя мука, а их обман — мой кошмар.